Неточные совпадения
Ревность не являлась, но Самгин почувствовал, что
в нем исчезает робость пред Лидией,
ощущение зависимости от нее. Солидно,
тоном старшего, он заговорил...
На каждый взгляд, на каждый вопрос, обращенный к ней, лицо ее вспыхивало и отвечало неуловимой, нервной игрой
ощущений, нежных
тонов, оттенков чутких мыслей — всего, объяснившегося ей
в эту неделю смысла новой, полной жизни.
Не скажу, чтобы впечатление от этого эпизода было
в моей душе прочно и сильно; это была точно легкая тень от облака, быстро тающего
в ясный солнечный день. И если я все-таки отмечаю здесь это
ощущение, то не потому, что оно было сильно. Но оно было
в известном
тоне, и этой душевной нотке суждено было впоследствии зазвучать гораздо глубже и сильнее. Вскоре другие лица и другие впечатления совершенно закрыли самое воспоминание о маленькой еврейской принцессе.
Но этот страх пред ревизором был каплей, которая
тонула в море других
ощущений, мыслей и чувств.
Он уже привык к разнородным впечатлениям, и хотя они волновали, злили его, но с ними всё же лучше было жить. Их приносили люди. А теперь люди исчезли куда-то, — остались одни покупатели. Потом
ощущение одиночества и тоска о хорошей жизни снова
утопали в равнодушии ко всему, и снова дни тянулись медленно,
в какой-то давящей духоте.
У меня странное
ощущение: как будто земля, подмытая тяжелым движением темной, жидкой массы, опрокидывается
в нее, а я — съезжаю, соскальзываю с земли во тьму, где навсегда
утонуло солнце.
Варвара, беременная уже
в пятый раз и опытная, глядела на свою барыню несколько свысока и говорила с нею наставительным
тоном, а Ольга Михайловна невольно чувствовала ее авторитет; ей хотелось говорить о своем страхе, о ребенке, об
ощущениях, но она боялась, чтобы это не показалось Варваре мелочным и наивным. И она молчала и ждала, когда сама Варвара скажет что-нибудь.
Почти всегда, даже
в более задушевной беседе, у него был
тон усталого и скептического знатока литературы, желающего оградить свои
ощущения от ненужной тревоги.
По мере рассказа подруги, Наталья Федоровна постепенно приходила
в себя. Это открытие, почти циничное глумление молодой девушки над тем светлым прошлым, которое графиня оберегала от взгляда непосвященных посторонних людей, от прикосновения их грязных рук, как за последнее время решила она, производило на нее
ощущение удара кнутом, и от этой чисто физической боли притуплялась внутренняя нравственная боль, и она нашла
в себе силы деланно-равнодушным
тоном заметить, когда Бахметьева кончила свой рассказ.